В авто насажали разных армян,
Рванулись — и мы в пути.
Дорога до Ялты будто роман:
Все время надо крутить.

Сначала авто подступает к горам,
Охаживая кряжевые.
Вот так и у нас влюбленья пора:
Наметишь — и мчишь, ухаживая.

Авто начинает по солнцу трясть,
То жаренней ты, то варенней:
Так сердце тебе распаляет страсть,
И грудь — раскаленной жаровней.

Привал, шашлык, не вяжешь лык,
С кружением нету сладу.
У этих у самых гроздьев шашлы —
Совсем поцелуйная сладость.

То солнечный жар, то ущелий тоска, —
Не верь ни единой версийке.
Который москит и который мускат,
И кто персюки и персики?

И вдруг вопьешься, любовью залив
И душу, и тело, и рот.
Так разом встают облака и залив
В разрыве Байдарских ворот.

И сразу дорога нудней и нудней,
В туннель, тормозами тужась.
Вот куча камня, и церковь над ней —
Ужасом всех супружеств.

И снова почти о скалы скулой,
С боков побелелой глядит.
Так ревность тебя обступает скалой —
За камнем любовник бандит.

А дальше — тишь; крестьяне, корпя,
Лозой разделали скаты
Так, свой виноградник потом кропя,
И я рисую плакаты.

Потом, пропылясь, проплывают года,
Трусят суетнею мышиной,
И лишь развлекает семейный скандал
Случайно лопнувшей шиной.

Когда ж окончательно это доест,
Распух от моторного гвалта —
— Стоп! — И склепом отдельный подъезд:
— Пожалте червонец! Ялта.