Горе тебе, город Казань,
Едет толпа удальцов
Собирать невольную дань
С твоих беззаботных купцов.

Вдоль по Волге широкой
На лодке плывут;
И веслами дружными плещут,
И песни поют.

Горе тебе, русская земля,
Атаман между ними сидит;
Хоть его лихая семья,
Как волны, шумна — он молчит;

И краса молодая,
Как саван бледна,
Перед ним стоит на коленах.
И молвит она:

«Горе мне, бедной девице!
Чем виновна я пред тобой,
Ты поверил злой клеветнице;
Любим мною не был другой.

Мне жребий неволи
Судьбинушкой дан;
Не губи, не губи мою душу
Лихой атаман».

«Горе девице лукавой, —
Атаман ей, нахмурясь, в ответ, —
У меня оправдается правый,
Но пощады виновному нет;

От глаз моих трудно
Проступок укрыть,
Все знаю!., и вновь не могу я,
Девица, любить!..

Но лекарство чудесное есть
У меня для сердечных ран...
Прости же! — лекарство то: месть!
На что же я здесь атаман?

И заплачу ль, как плачет
Любовник другой?..
И смягчишь ли меня ты, девица,
Своею слезой?»

Горе тебе, гроза-атаман,
Ты свой произнес приговор.
Средь пожаров ограбленных стран
Ты забудешь ли пламенный взор!

Остался ль ты хладен
И тверд, как в бою,
Когда бросили в пенные волны
Красотку твою?

Горе тебе, удалой!
Как совесть совсем удалить?..
Отныне он чистой водой
Боится руки умыть.

Умывать он их любит
С дружиной своей
Слезами вдовиц беззащитных
И кровью детей!